Сегодня мы беседуем с Ольгой Александровной Соколовой, художником-реставратором станковой и темперной живописи высшей квалификации. Ольга Александровна работает в Вологодском филиале Всероссийского художественного научно-реставрационного центра им. академика И. Э. Грабаря. Более двадцати лет она занимается сохранением и восстановлением уникальных культурных памятников. Кроме того, Ольга Александровна является членом правления Вологодского регионального отделения Союза художников России, занимается самостоятельным художественным творчеством.
Ольга Александровна, профессия реставратора относится к разряду редких, даже загадочных. Расскажите, пожалуйста, как выбирают такую профессию?
Ее не выбирают, она сама приходит. И приходит эта профессия не случайно. У меня все началось с интереса к белому листу бумаги, к краскам, с учебы в художественной школе. Когда я была маленькой, моим родителям часто говорили, что я стану «богомазом». После школы я поехала поступать в институт, не прошла по конкурсу и на обратном пути заехала в Суздаль. И очень легко, с прекрасными оценками поступила в художественное училище, там как раз впервые набирался курс реставраторов. Здесь появился глубокий интерес к иконописи, а учеба в университете окончательно утвердила меня в выборе. Вот уже двадцать лет я работаю реставратором, благодарна судьбе и никогда не жалею о выбранном пути.
Родом я из небольшого города Макарьева, что на реке Унже в Костромской области. В детстве мне часто доводилось играть в стенах старинного монастыря, который основал святой Макарий Унженский. Монастырь, по стенам которого я лазала в детстве, запечатлен в среднике на иконе «Макарий Унженский с житийными клеймами», которая сейчас лежит передо мной. Такие совпадения всегда волнуют и запоминаются. В этом году у меня будет небольшой юбилей, и хочется реставрацией иконы отблагодарить родные места, отблагодарить Макария Унженского.
Ольга Александровна, ваша профессия связана прежде всего с практической деятельностью, ее результаты мы видим в музеях, в храмах, на страницах художественных альбомов. В чем основы вашего ремесла, что составляет его суть?
Самым важным в профессии является большая практика. Икона по технологии своего создания очень сложна. Ее реставрация состоит из многих сложных операций, которые мы называем процессами. Сразу освоить сложные процессы в нашей работе невозможно. Прежде всего, необходимо сохранить авторскую живопись. Мы должны уберечь ее от влияния условий среды, в которых она находится, а также защитить во время реставрации, ведь работы проводятся с использованием сильных химических реактивов. Очень важен процесс укрепления живописи, от которого зависит все остальное. Ведь если история донесла до нас памятники 15-16 веков, мы просто обязаны сохранить их для будущего. Самым интересным в нашей профессии является процесс раскрытия авторской живописи. Зачастую живопись приходит к нам поновленная, под толстым слоем олифной пленки, которая имеет тенденцию к потемнению, иногда мы видим просто черные доски. Интересно раскрыть колорит красок, которыми писал тот или иной мастер, хотя в ходе этого процесса очень важно вовремя остановиться. Не испорти, не внеси в авторскую живопись своего – это важнейший принцип реставрации. Вопросы о внесении каких-то дополнений всегда решаются коллегиально. Если равняться на мировой уровень реставрации, то внесение новшеств должно быть минимальным.
Сейчас научная реставрация шагнула далеко вперед, и это очень большое подспорье в работе. Теперь мы имеем возможность на маленьком кусочке живописи провести широкий спектр исследований: изучить сохранность и присутствие авторской живописи, выявить слои поновлений, сделать химические анализы грунта, красочного слоя, пигментов, их состав. Имеем возможность сделать рентген. Самым ответственным после процессов укрепления и раскрытия является атрибуция памятника. По сути дела, атрибуция одного памятника – это уже законченный научный труд. Это тот момент, когда на реставратора и искусствоведа ложится очень большая ответственность – поместить памятник в ряд уже известных, отреставрированных произведений, датировать, возможно, определить автора, а подделок сейчас встречается много. Именно реставратор первым видит авторскую живопись, изучает мазки, композиционные приемы – весь набор элементов, которые подтверждают подлинность.
А какие инструменты используются в работе?
Инструментов у нас много. Очень важны разнообразные увеличительные приборы, зачастую пользуемся микроскопом, лупой. Наиболее доступна для нас и практична медицинская техника – шприцы, иглы, скальпели, стоматологические инструменты.
Получается, что в профессии реставратора есть что-то от профессий историка, археолога, врача, искусствоведа, художника, химика…
Это так. Сейчас в каждой профессии необходимо применение и освоение смежных с ней профессий. Если раньше мы имели возможность обойтись узким кругом специальных знаний, то теперь этого недостаточно, и это оправдывает работу в коллективах с освоением нового спектра памятников. Если раньше работа велась в основном в области древнерусской живописи, иконописи, то теперь мы все шире берем в реставрацию ткани, металл, масляную живопись, кость, полихромную скульптуру, книги, археологические памятники. Знание смежных профессий и обращение к ним, постоянное расширение своего кругозора – очень хорошее подспорье в работе.
Икона – это не только исторический документ и произведение искусства, но и духовная ценность. Наверное, в вашей работе важен определенный внутренний настрой…
Да, действительно, важнейшим фактором в работе является вера в то, что мы делаем. Вера в святой образ, вера в то, что остается после нас. Вроде бы реставрация иконописи – это просто кропотливая техническая работа, но духовное начало в ней всегда присутствует. Каждая икона своеобразна. Кроме чисто ремесленных приемов и мастерства, автор вкладывал в нее душу, и это самое важное.
Есть ли у вас какие-то любимые работы, что за многолетнюю практику запомнилось больше всего?
Я приехала в Вологду в 1983 году молодым специалистом. Интересным и необычным было начало. Нас сразу отправили в Ферапонтово, смотреть на фрески Дионисия. Мы получили возможность походить по лесам, порисовать картограммы, соприкоснуться с уникальной живописью… Это был отправной пункт.
Сейчас есть возможность работать в музеях по всей области, и не только по области… Приходится иметь дело не только с иконами, но и с монументальной живописью. Я много езжу по маленьким районным музеям, в которых царит неповторимая своеобразная аура, – хочется брать в работу памятники, даже если это не несет с собой материального вознаграждения. Самые интересные собрания в Устюжне, Кириллове, Белозерске, Великом Устюге. Впечатляет трепетное отношение музейщиков к своим коллекциям, хочется помогать музеям, которые имеют такие богатые собрания, но не имеют возможности хранить их, соблюдая все требования.
Любимым сюжетом в иконописи для меня является Успение Божьей Матери. А однажды я ездила в Устюжну и в музее увидела икону. Сквозь темный слой смотрели на меня глаза Николая Чудотворца. Этот взгляд меня покорил. Я с большим интересом и вдохновением работала потом с этим памятником. В связи с такой работой иногда рождаются стихи – такое настроение прекрасное. Не знаю, с чем это связано, просто эти образы как-то нам помогают, вдохновляют, ведут…
Не изменяйте люди образам.
Измена никогда не лечится любовью,
А лик святой, дарованный судьбой,
Вам все равно когда-нибудь засветится.
Пол жизни с образами –
И этим благодарна я судьбе.
И не хочу кривить душою перед вами,
Ибо те огромные Николины глаза –
Я даже в Вологде их часто вспоминаю.
А ваша Богоматерь?
Как с ней быть?
И те слова, сомненья, пересуды…
Да разве в этом дело, господа.
Их чуточку любить побольше надо…
Получается, что работа поддерживает вас в жизни не только материально, но и эмоционально, духовно?
Да… Я не понимаю людей, которые идут на работу с плохим настроением. Я горжусь тем, что имею возможность соприкоснуться с творениями мастеров. Да, в нашей жизни много проблем, но когда приходишь на работу и видишь святые и ясные глаза на иконе, то просто забываешь обо всех проблемах. И они начинают решаться быстрее.
Вы активно участвуете в культурной жизни не только как реставратор, но и как самостоятельный художник. Расскажите, пожалуйста, о своем творчестве.
На него не хватает времени – все забирает реставрация. Но, несмотря ни на что, мне хочется реализоваться и в сфере самостоятельного творчества. При реставрации необходима кропотливость в работе. А иногда хочется по белому пространству холста, картона или бумаги просто от души махануть рукой, или, как говорит Владимир Николаевич Корбаков, «пальцем порисовать». Это очень приятно, в такие моменты физически и умственно отдыхаешь. В моих рисунках отражаются те места, где я бываю в командировках. Если уж едешь в любимую Устюжну, там и пейзажи пишешь. Занимаюсь немного монументальной живописью и пишу копии с икон. Хочется оставить после себя не только реставрационные работы, но и вновь созданные. Оставить что-то свое, как оставил Рублев «Троицу», – заветная мечта каждого художника.
Получается, ваша работа и то, что с ней связано, позволяют полностью реализоваться, делают вас счастливым человеком?
Счастье складывается из многих факторов. Да, я считаю себя счастливым человеком. Самые главные составляющие счастья для меня – это связь с прекрасными памятниками, которые окрыляют, дают возможность работать творчески, заниматься наукой. Встречи с интересными людьми – немаловажный фактор для успешной работы и творчества. И с памятниками, и с людьми общаться интересно. Я благодарна судьбе, что она дает возможность такого общения.
А теперь традиционный вопрос о планах на будущее…
В нашей жизни много планировать не приходится, но ближайшие планы… Вот Вологодский музей-заповедник предлагает «Встречу с реставратором» в связи с моим юбилеем, намечается выставка реставрационных работ в Устюжне. Конечно, далеко идущий план – выставить свои работы, в том числе и иконописные, которые уже были в Москве и Воронеже, в Вологодской картинной галерее. Предложить выставку графики, иконописи и реставрационных работ. Конечно, надо растить молодежь, чтобы было, кому нас сменить. Конечно, хочется заниматься научной работой. Нужно публиковать материалы о практических результатах нашей деятельности, чтобы люди могли воспользоваться нашим опытом. Ведь у нас, кроме произведений, входящих в экспозиции музеев, огромное количество интереснейших памятников хранится в фондах, надо и их показать. Памятники должны жить своей жизнью: и как молельный образ в храме, открытый всем верующим, и как экспозиционный раритет, но тоже доступный для зрителя. Жизнь не стоит на месте, и нам стоять на месте невозможно.
Ольга Реброва
